Сгенерированный взбалмошным ИИ,
я, естественно, вопрос услышу громкий:
"Ты же вроде зарабатывал неплохо –
что ж троллейбусы под каждым дубом ждал?!"
Так, – скажу, – другая вязкость колеи.
Доверял тридцатиточечной коровке.
Клал пластинки в саркофаг энергоблока
и планировал доходы на квартал.

Раньше нужно было спрашивать, когда
и конечности имел, и шорты тёрли.
Та нейронка может дать большие крылья –
как порадоваться лайнерам внизу?
Стать собою прежним? – вот в чём ерунда.
Нерв подрагивает в локте еле тёплый.
Проморгали как заказчик, так и киллер
тот момент, где я инструктора везу.

Ждать троллейбус там, где пробка из машин
во вторую – даже третью! – метит плоскость, –
не посмешище, но веская заслуга
интервью давать из выветренных сфер.
Мамин был я или сукин лепший сын –
не твоё, апостол Петечка, холопство.
Вон обрывки гимнов брызжут из-под плуга –
пусть написанных и дома на софе.

Подпевает птичкам снежный ветерок –
похоронных ноток слышится тональность.
В дольнем озере теряются глиссады
аэробусов на Киев и Берлин.
Долог будет или краток новый срок –
развожу руками, в вечность окунаясь.
Суть в другом: намного меньше пересадок,
а конечная – ещё один трамплин.