практически первое, что ты сказал мне, когда мы начали встречаться –
что мужчины и женщины поменялись местами, и через некоторое время мужчины вообще исчезнут
потом рассказывал, что смотришь фильмы нуар, где женщина обязательно предает главного героя
я думала – глупо судить о женщинах по фильмам с заданными рамками жанра,
но теперь понимаю, что эти фильмы просто соответствовали твоему внутреннему настроению
точно так же ты смотрел телевизор и ругался: «у вас там фашисты,
я не поеду к вам, меня расстреляют», я говорила: «да кому ты там нужен», ты говорил: «ведь я журналист»
забавно, что все мужчины, с которыми у меня были серьезные отношения, хотели жить за счет женщин
и даже те, с кем я была едва знакома, хотели жить за счет женщин,
одновременно упрекая их в меркантильности
ты внушал людям чувство вины, чтобы получать их помощь,
но никто не хотел чувствовать себя виноватым, это вызывало только чувство раздражения
человек хочет, чтобы относились к нему лучше, чем он есть, а не хуже
нет, мы не были свободны, потому что у нас не было денег
какая уж тут свобода, когда нужно считать мелочь на метро
по телевизору бесконечные разборки в политических ток-шоу и «Доме-2»
ты сказал, что у тебя в голове голоса – не знаю, это была правда, или ты хотел, чтобы я испугалась
но мне надоело бояться всё время, я уже ничего не чувствовала
ты спрашивал у хозяев квартиры, у которых была невестка из Западной Украины,
сколько, по их мнению, будет длиться война, они отвечали, что полтора-два года
ты снова включал телевизор и засыпал под какой-нибудь сериал –
ночью там шли ситкомы нулевых с бесконечным закадровым смехом
или криповые фильмы ужасов про хижину в лесу