Отголоски чужедальних серенад
долгий путь через поля определяли.
Полосы всего-то три, но ширина
гибкой встречки выше неба и морали.

Ехал юный мушкетёр за молоком
испарившейся в цветистой пойме речки.
Размышлял: да пусть шлагбаум там, пусть кол –
перейду в иную форму, стану крепче.

Наугад вертел бордюры, полюса,
как Эльдар Кудринский, тему понимая,
но зато локтей промёрзших не кусал –
просто бредил каруселью горних марев.

Газы смешивались с пеплом от сердец
предыдущих несогласных с постановкой.
Нетель сивая по кличке Мерседес
по обочине бродила одиноко.

Что там было в серой зоне у него,
где проваливались гуси в буфер риска?
Сны… Тревоги на пределе болевом…
Нычка Мёбиуса в кризисе Карибском.

Инструктируют пусть куры индюка,
а не грешного романтика барыги.
Отвлеклась ли третья, пятая рука –
сам он знает через датчик правой фиги.

Память мышечная, юркие глаза –
не бесплатно это всё и не для парий.
Этот брошенный пытался и дерзал.
Даже джип скроил из палок и аварий.

Зря дожди и ветры ищут кенотаф,
перцем пахнущий с ванильных огородов.
Пыль осела – просияла полнота
на фиг сдавшейся инструкторам свободы.