Угрюмый трицератопс
С собою вершит инцест.
И всё ему в жизни не то.
В тенистом его дворце
Водятся и сады,
Висячие как чудеса,
И прочей такой ерунды
До самого пениса.
Но всё это не смешит
Ну ни в какие места
Трицеротопсячьей души
Возвышенной, как стратостат.
И подхвостовых страстей,
Принятых между людьми,
Почестей, корыстей
Вкус ему больше не мил.
Будто премудрый удмурт,
Снегом начистив бинокль,
Он пристально смотрит во тьму.
И ждёт.
И ему одиноко.